Книга Стон и шепот  - Стелла Грей

– Я был сегодня в Гнесинке, – наконец произнес он, и мое сердце на мгновение остановило свой ход, а после зашлось в бешеном ритме. – У ректора.

– З-зачем? – заикаясь, выдавила я. В голову полезли самые страшные мысли о том, чем мог закончиться визит Руслана в академию. С чего вдруг? Что он задумал? Сентябрь только начался, я не явилась на занятия…

Я очень надеялась, что в Гнесинке меня хватятся и начнут искать, но вот визит Коршунова туда говорил лишь о том, что он предусмотрел все и наверняка уже проплатил мое отчисление и отсутствие поисков.

– Сделал обещанное со своей стороны и даже немного больше, – загадочно ответил он, глядя на мои пересохшие губы. Черт возьми, никогда не думала, что губы, накрашенные столькими слоями помады, могут вообще пересохнуть. Облизав их, я придвинулась к столу еще ближе, буквально цепляясь в край его поверхности, так что скатерть под пальцами собралась в складки.

– Что вы сделали? – проговорила я окончательно севшим голосом, и у Коршунова плечи передернулись от этого звука.

– Обеспечил тебе академический отпуск на год, – наконец произнес он. – И достал контакты лучших фониатров столицы. Ты ведь по-прежнему хочешь петь? А вернуться потом на обучение?

Я схватила стакан воды, стоящий рядом, и залпом осушила его.

– Академический? – переспросила я. – И что, меня отпустили? На каком основании?

Из кейса у своих ног Руслан достал пачку бумаг и протянул мне:

– Вот, ознакомься. Тебе нужно будет расписаться в заявлениях об отпуске.

Дрожащими пальцами я приняла документы и стала вчитываться в строки, уже через пару минут слезы застилали глаза, а в горле встал плотный комок. Потому что у меня в руках находился шанс на продолжение моего обучения. Я понимала, что держала поддельные справки о сложном переломе, но была согласна с чем угодно ради отсрочки на год. Это ведь сущие пустяки по сравнению с шансом на мечту.

– И что, вы меня потом просто возьмете и отпустите? – Я нашла силы поднять голову. – Когда настанет время, позволите снова посещать академию?

– Почему бы нет? – Пока я терялась и разглядывала бумаги, Руслан уже успел расправиться с половиной стейка и теперь с самым невозмутимым видом пережевывал кусок мяса, заедая гарниром из овощей. – К этому времени с огромной долей вероятности ты успеешь мне надоесть.

Действительно. За год приесться может все, что угодно. Тем более девушка.

– Можно ручку? – попросила я. – Подписать заявление.

– Вот такой ты мне нравишься. – Ему пришлось отвлечься от еды, чтобы достать из кейса дорогой паркер и протянуть мне.

Тяжелая ручка обожгла холодностью золотистого металла, но я только сильнее в нее вцепилась. За свою фору в год я собиралась бороться и стараться воспользоваться шансом.

Два росчерка на нескольких экземплярах заявления, и я протянула документы обратно Руслану. Он спрятал все в чемоданчик, вид при этом имел весьма удовлетворенный.

– А теперь поешь, – приказал он. – Ректор Гнесинки сказал, что главное в восстановлении связок – это питание и верная диета. Тебя там очень ценили, я даже проникся твоим талантом.

Невольно я нахмурилась. Не припомню, чтобы меня хвалили, да и ничем особо я не выделялась в потоке, кроме ослиного упрямства, но в чем-то Руслан был совершенно прав, есть мне было нужно – силы всегда пригодятся.

В отличие от тарелки со стейком у Коршунова, на моей было рагу из овощей фактически без соли и специй, и сделано наверняка на пару. Ничего такого, что могло бы раздражать связки.

Жевала вначале с ощущением, что не буду чувствовать вкуса, но чем больше проходило времени, тем больше я расслаблялась, и стоило признать: повар у Коршунова был божественным специалистом. Язык можно проглотить, как вкусно.

– Расскажи о себе, – неожиданно нарушил молчание мой тиран. – О семье, о детстве, об увлечениях. Должно же быть еще что-то, кроме музыки.

Я подняла глаза на мужчину, он смотрел на меня спокойно. Пожалуй, впервые за долгое время без маниакального блеска и все же с интересом. Руслан даже показался мне искренним в своем желании получить ответ на вопрос.

– Даже не знаю, – на миг потерялась я. – Обычное детство, я бы сказала, даже счастливое, по крайней мере, до смерти родителей… Ну, и потом мы просто жили с бабушкой, как могли. Я, она и кот. А хобби, кроме музыки, у меня никогда не было. Нельзя распыляться на увлечения, если хочешь добиться совершенства в чем-то одном. – Понимая, что мужчина, наверное, хочет услышать ответный вопрос, тоже поинтересовалась: – А ваши родители? Увлечения?

Крылья носа Руслана резко расширились, на одно единственное мгновение он действительно стал похож на коршуна, а я, кажется, сделала что-то не так.

– У меня была очень хорошая семья: отец, мать, я и никаких котов, – он будто выжимал из себя слова по одному, а напряженные скулы напоминали камень. – Мы не будем об этом говорить.

Спеша перевести тему, я повторила вторую часть своего вопроса и тут же пожалела об этом:

– А увлечения?

– И об этом мы говорить не будем! – с нажимом произнес мужчина, кажется, уже жалея, что завел со мной разговор.

Руслан смотрел на меня так, что захотелось сжаться в комок и провалиться сквозь землю. Я пыталась определить спектр его чувств, понять причину столь резкой смены настроения, чем могла зацепить, ведь всего лишь спросила про семью и хобби, а по сути, повторила его вопрос. В этом не было ничего такого.

Невольно зажмурилась так, будто меня хотели ударить, вжалась в спинку стула и опять облизала высохшие губы.

– Не делай так, – выдохнул Руслан, медленно остывая после своей странной вспышки.

– Что не делать? – не поняла я.

– Не облизывай помаду. И вообще, в этой шпаклевке ты выглядишь отвратительно.

Я вспыхнула краской. Хам!

– Вы сами настояли на всем этом! – ткнула себя в грудь, указывая на платье от Армани стоимостью в несколько месячных зарплат обычного россиянина. Я видела несрезанный ценник.

– Ошибся. Разрешаю смыть.

– Вот уж спасибо. – Мои пальцы невольно сжались в кулаки.

Нужно помнить, зачем я здесь сижу, и терпеть. В конце концов, его слова не единственное, что еще придется терпеть.

Он отодвинул свой стул, поднялся из-за стола и вплотную приблизился ко мне. Навис сверху, а я смотрела на Руслана снизу, и весь мой боевой запал в одно мгновение рассыпался на миллионы атомов под натиском мощной ауры этого мужчины.

Сейчас что-то будет…

И лишь бы не то, о чем я думаю.

Он потянул меня за ладонь вверх и заставил встать. Поравняться с ним ростом все равно не вышло, я уткнулась носом ему в грудь, а он так же легко, как меня поднял, принялся вытаскивать из волос длинные заколки, удерживающие сложную прическу, и по одной бросать на пол, заставляя локоны рассыпаться по плечам.